Следующая страница

Предыдущая страница

Содержание

(А это, видимо, в ожидании первых заморозков...)

Из-за неимения наркоза бью коленкой.

Хирург.

Гололед, гололед, гололед.

Кто наверх, кто назад, кто вперед.

Кто летит, кто лежит, кто встает,

Кто упорно хромает вперед.

И в больницах сейчас веселей -

Понаставил хирург фонарей.

Из-за нужд он садистскую тактику

С юморком применяет на практике.

Гололед, гололед, гололед.

Может быть, повезет... Повезет.

Ольга Бойко

***

В кабинете у врача

Ча-ча-ча

Долго будешь ты молчать

И кричать,

Потому что кабинет

Хе-хе-хе

Глух и нем на весь обед,

Бе-бе-бе.

А обед там, как всегда,

Да-да-да,

Начинается с утра,

ХА-ХА-ХА!!!

Логическая цепочка

(страшная сказка)

На диване, бледный и голодный, лежал студиозус. Было темно и холодно, ибо электричество последний раз давали полгода назад, а то время, когда было тепло, исступлённый мозг студента припомнить был не в состоянии, как ни старался. В желудке тоже было пусто, а холодильника, в котором можно было бы что-нибудь найти, у бедняги не было вовсе.

Последние проблески мышления, подёргавшись на прощанье в конвульсиях, постепенно угасали, когда из глубин подсознания на волю вырвалась строчка:

«…И гений, парадоксов друг…»

Умирающая Мысль, ухватившись за неё, как умирающий за соломинку, закричала: «Что это? Откуда?! Да ответьте же, наконец!»

- Дубина ты, - лениво отозвался Внутренний Голос, - это же Пушкин!

- Пушкин! Гений! - обрадовалась Мысль, - а гений - Парадоксов друг. Но кто же тогда Парадокс?

- Великий учёный, друг Пушкина, - не моргнув глазом, соврал Внутренний Голос.

- О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух! - восторженно заголосила Мысль.

- Какой ещё Дух? - с досадой отозвался Внутренний Голос, - он кто?

- Я же сказала - готовит. А раз готовит, значит - повар. Он в столовой работает. Это их третий друг.

- Чей друг?

- Парадокса и Пушкина. Они в столовой познакомились, - беззастенчиво завирала шальная Мысль, - и стали они дружить втроём - Пушкин, Парадокс и Просвещенья Дух.

- Ну вот и ладушки! Разобрались! - подумал напоследок студиозус, навсегда погружаясь в небытие.

Арвен А. (в студенческие годы)