****
Поставил я на гнома мышеловку,
Силки на эльфа и на гоблина капкан.
Никто не попадается, — должно быть,
Все это сказки, домыслы, обман.
Нас всех обманывали в детстве, это точно,
И в зрелом возрасте обидно сознавать,
Что ничего такого не бывает,
О чем бы стоило хоть малость помечтать.
Нет оборотней, вымерли принцессы,
Не шастают герои по полям,
И где-то я читал, что поголовно
Поотрубали бошки королям.
Пожгли колдуний, колдунов сварили в масле,
И, судя по делам их, поделом…
И, разряжая мышеловку, я подумал:
В конце концов, зачем мне мертвый гном?
****
В мундире из листьев осенних
Поет перед войском он речь,
Сжимая холодной рукою
Рябиновый рыцарский меч.
Все войско — всего-то из сотни
Потрепанных эльфов дождя.
И в третьей шеренге четвертым
Стою неподвижно и я.
А он говорит так красиво
О том, что мы будем верны
Тому, что уже потеряли,
Как легкие детские сны.
Но я понимаю отлично,
Что мы проиграли в войне,
И лжет этот маршал двуличный
На мокром древесном коне.
Сжимая в руках арбалеты,
Внимают солдаты ему,
Но я получил все ответы
И только одно не пойму:
Ведь если все так безнадежно
И выиграть битву нельзя,
Зачем я стою среди этих
Потрепанных эльфов дождя?
Портрет Ниенны Скорбящей
любезно предоставлен Ольгой Рыбалко
(мирское имя родной сестры Морвен)
НИЕННА, КОТОРАЯ СМЕЁТСЯ
Как-то раз Мелькор Ужасный
был в весёлом настроеньи,
ну, а оркам юмор — пофиг,
и решил тогда владыка:
рассмешу саму Ниенну —
пусть валары знают наших!
Заодно и пошатаю
их привычки да устои:
перестанет ныть Ниенна —
где ж возьмут сырьё для Ульмо?
Ну а там, глядишь, по кругу
и ещё чего стрясётся —
то-то будет перепугу
у сородичей-валаров!
Впрочем, даже без последствий
одного эффекту хватит…
А то, ишь ты, взяли моду —
объявлять Мелькора — Мрачным!
Просто в здешних-то Аманах
даже не над чем смеяться —
разве что над именами,
да и то язык сломаешь!
В общем, двинул он к Ниенне —
та, как водится, — в печали…
Ну, она его, конечно,
пожалела-обрыдала,
укорила-пожурила —
чуть с разгону не отпела…
А Мелькор в ответ: сестрица,
хватит булькать надо мною,
я пришёл к тебе с приветом —
может, хоть развеселишься…
И со всей мелькорской дури
накидал ей анекдотов —
о профессоре-адане,
что поздней о них напишет,
о его апологетах,
о побоищах-ролёвках,
о раскрутке голливудской
и лив-тайлерах с ушами…
Поперхнулась тут Ниенна
недолитою слезою
и давай бодать обои
(или что у ней в чертогах —
но бодала — это точно!)…
Отсмеялась, спохватилась —
глядь: лежит Мелькор пред нею
с мордой изжелта-зелёной…
А вокруг на километр —
ни чертогов, ни Амана!
Так и ахнула Ниенна:
Ни фига себе, чихнула!
В общем, свистнула валарам,
срочно села, зарыдала —
то ли с горя, то ль для дела,
то ли просто по привычке…
Ну, валары скучковались —
кто в бинтах, кто на каталке —
повязали враз Мелькора
(не Ниенну ж, в самом деле),
чтоб такие катаклизмы
хоть зазря не пропадали.
Благодарность ей вкатали —
за поимку ренегата…
(А тому — уже всё пофиг —
только б смех такой не слышать!)
На прощанье попросили
больше так не развлекаться,
а уж коли не сдержалась —
приглуши диапазоны:
нафига такое счастье —
мир отстраивать по новой?!
А Мелькора братец Мандос,
чуть беднягу откачали
(и неважно, кто бедняга),
долго строил в две шеренги:
ты чего, любезный родич,
от безделья с дуба рухнул?
Думал, что Ниенна плачет
из одной любви к искусству?!
Эру, брат, тебе не фраер —
он её веселье знает,
да и нам давно известно:
насмешишь Ниенну — финиш!
И сама она — не дура,
чтоб курочить мирозданье,
вот и плачет без обеду —
всё ж какая-то, да польза!
И, пока горюет-ноет —
даже ты нам не помеха,
если ж вала засмеётся —
тут уже не до веселья,
а ложитесь, где стояли —
там же вас и закопают!
А по ком, ты думал, братец,
столько лет Ниенна плачет?!
В общем, грустные валары
столь же грустному Мелькору
круто на уши присели,
попугали для проформы,
развязали, отпустили
(всё равно уже убогий),
нежно пнули на дорожку
и пошли домой — лечиться…
С той гулянки нрав Мелькора,
кажут, стал ещё лютее:
веселиться не рискует,
строит козни, сеет войны.
Ну, а коли блажь накатит
поприкалываться снова —
он хватает Сильмариллы,
чуть подержит — протрезвеет…
Перешёл на чёрный юмор —
тоже штука по приколу,
а про хохмы-анекдоты
лучше даже и не думать —
помнит мандосовы речи,
хоть башка гудела знатно:
ну, как встретится Ниенна —
век потом не воплотишься!
Так что, милые аданы,
осторожней с книгой Арды —
не горюйте над Мелькором,
не строгайте продолжений,
не буяньте на ролёвках,
не острите уши Тайлер:
господа, имейте совесть —
нафига ж смешить Ниенну?!
P. S. Этот опыт белого стихосложения навеян не белочкой, а «Башней Rowan» (очень удобно, как выяснилось). Там ещё 14 с половиной куплетов, но это уже будет дискриминация…
© Го/р/ллум
